Судебно-психиатрическая оценка лиц с различными психическими расстройствами осуществляется строго индивидуально и заключается в констатации соответствия (или несоответствия) характера психического расстройства юридическому критерию определенного правового статуса — невменяемости, недееспособности, способности давать свидетельские показания и др. в зависимости от вида экспертизы. Именно в этом смысле употребляется понятие судебно-психиатрического диагноза [Шостакович Б.В., 1988]. Этот диагноз включает в себя наряду с нозологической и синдромальной квалификацией состояния также оценку степени нарушения тех или иных психологических функций и способности к социальному функционированию. По существу речь идет о специфическом (судебно-психиатрическом) аспекте функционального диагноза Д.Е.Мелехова (1973).

Как уже отмечалось, медицинский критерий невменяемости сформулирован в виде четырех признаков: хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия, иного болезненного состояния психики. Следует с удовлетворением отметить, что в уголовное и гражданское законодательство в соответствии с Законом РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" и МКБ-10 введено понятие "психическое расстройство". В отличие от применявшегося прежде понятия — "душевное заболевание", оно не несет на себе оценочной нагрузки, поскольку психическим расстройством называют нарушения психики любой степени, в то время как душевным заболеванием — только тяжелое расстройство психотического уровня. Оценка же глубины нарушения психики целиком определяется юридическим критерием.

Указание на болезненное состояние психики делает невозможным включить в число признаков медицинского критерия какие-либо иные состояния (опьянение, сильное душевное волнение и т.п.), кроме болезненных.

Рассмотрим соответствующие группы заболеваний.

Хронические психические расстройства. Эта группа включает в себя любые заболевания, сопровождающиеся стойкими, малообратимыми нарушениями психической деятельности, носящими динамический, нестационарный характер, в отличие от тоже малообратимых, но более стационарных дефектных состояний, относимых обычно к рубрике слабоумия. Прежде всего в эту группу включают эндогенные психозы, а также функциональные психозы позднего возраста, психические расстройства, развивающиеся на почве сосудистых поражений головного мозга, некоторых наследственно-дегенеративных заболеваний, эпилепсию, неврозы и патологические развития личности, такие редко встречающиеся в настоящее время заболевания, как сифилис, ЦНС и т.д.

Отмеченный динамический характер этих расстройств диктует одну из особенностей их экспертизы, заключающуюся в обязательном учете характера течения заболевания и времени его начала. Констатация определенной глубины психического расстройства во время проведения экспертизы не означает еще, что она была такой же и в тот период, когда было совершено юридически значимое действие (правонарушение, гражданская сделка, событие, в отношении которого лицо является свидетелем), о котором необходимо дать заключение. Здесь возможны несовпадения: в одних случаях состояние больного к моменту проведения экспертизы в результате прогрес-сирования заболевания или развившегося обострения (в том числе в связи с ситуацией следствия и экспертизы) может оказаться значительно более тяжелым, чем в рассматриваемый период; в других — к моменту экспертизы развивается ремиссия и состояние больного кажется достаточно благополучным. В обоих случаях заключение, основанное только на статичной оценке состояния, будет ошибочным. Динамический аспект процесса следует учитывать и при заключениях, связанных с прогностической оценкой состояния, например, при решении вопроса о признании больного недееспособным или о возможности отбывания наказания в местах лишения свободы.

Для правильного суждения о характере течения заболевания необходимо не только получение объективных данных о предшествующей динамике болезни, но и достаточно продолжительное клиническое наблюдение, в связи с чем, особенно при первичной диагностике, следует проводить стационарную экспертизу.

Относительно просто решаются экспертные вопросы в тех случаях, когда имеет место непрерывное течение заболевания с выраженной психотической симптоматикой. Констатация психотического уровня поражения в таких случаях ведет к экскульпирующему решению в отношении совершенных деяний, к заключению о неспособности давать показания по уголовному или гражданскому делу, а также к констатации юридического критерия недееспособности.

Иначе обстоит дело при вялом течении болезненного процесса, когда симптоматика ограничивается нарушениями непсихотического характера. При отсутствии выраженных изменений личности и другой негативной симптоматики возможно признание такого лица вменяемым (циклотимия) и тем более способным в дальнейшем понимать значение своих действий и руководить ими, отбывать наказание за ранее совершенные деяния. В части случаев таким больным в соответствии со статьей 22 УК РФ может быть назначено принудительное лечение в сочетании с исполнением наказания.

В известной мере противоположное положение занимают больные с периодическим, рекуррентным, типом течения болезни или пароксизмальным характером расстройств на фоне интеллектуальной и личностной сохранности. В таких случаях первостепенное значение в уголовном процессе приобретает вопрос о том, на какой стадии или фазе заболевания совершено общественно опасное деяние. Если оно совершено в состоянии психотической вспышки (обострения, приступа), то экспертное решение, несомненно, должно быть экскульпирующим (признание невменяемости). Если же во время правонарушения имела место полноценная ремиссия, то лицо признается вменяемым (даже при шизофрении), поскольку его способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими не была нарушена.

Сложности диагностического порядка возникают здесь лишь при квалификации стертых, неразвернутых состояний, а также при выявлении признаков дефекта в ремиссии. Если диагностические трудности преодолены, то экспертные вопросы решаются по тем же принципам, в зависимости от тяжести указанных нарушений.

Приведенные суждения полностью применимы и к освидетельствованию свидетелей и потерпевших, а также к экспертизе по делам о признании сделки недействительной.

Экспертный подход к определению дееспособности будет иным. Обратимость психотических состояний при ремиттирующем течении заболевания и отсутствие или малая выраженность негативных расстройств во время ремиссии в большинстве случаев делают нецелесообразным признание гражданина недееспособным и установление опеки. Если во время проведения экспертизы имеет место острое состояние, эксперты дают заключение о невозможности на данном этапе высказать определенное суждение о способности лица в последующем понимать значение своих действий или руководить ими, предлагая перенести экспертизу на период, когда больной выйдет из психотического состояния. В дальнейшем вопрос решается исходя из наличия или отсутствия негативных расстройств, а также их выраженности.

В некоторых случаях, однако, при необходимости безотлагательного совершения каких-то имущественных сделок или других гражданских действий может потребоваться заключение о способности или неспособности гражданина в данное время понимать значение своих действий или руководить ими. При этом, исходя из наличия острого психотического состояния, безусловно, должно быть дано заключение об отсутствии такой способности. Установление над признанным недееспособным гражданином опеки в таких случаях предполагает возможность скорого восстановления его дееспособности и расторжения опеки. Поэтому орган опеки и попечительства, а также психоневрологическое (психиатрическое) учреждение, осуществляющее наблюдение за таким лицом, должны контролировать его состояние с тем, чтобы при его улучшении своевременно обратиться в суд с соответствующим ходатайством. Если прогноз данного обострения благоприятен, то в соответствии с ч. 1 статьи 35 ГК РФ орган опеки может взять на короткое время на себя исполнение опекунских обязанностей, не прибегая к назначению опекуна.

Изложенным принципам в основном соответствует решение судебно-психиатрических вопросов в отношении больных эпилепсией или другими заболеваниями с эпилептиформным синдромом. Состояние пароксизма (припадка или психического эквивалента) в момент совершения общественно опасного деяния полностью исключает вменяемость и способность давать показания о событиях, во время которых имел место пароксизм. Однако в связи с кратковременностью эпилептиформных пароксизмов могут возникнуть трудности их ретроспективной диагностики. Если доказано, что общественно опасное действие совершено вне пароксизма, то необходимо оценить степень имеющихся изменений личности и интеллекта. В случаях, когда эти изменения значительно выражены, достигая степени слабоумия, принимается экскульпирующее решение.

При решении вопроса о способности лица участвовать в следственных действиях, судебном заседании, отбывать наказание за содеянное частота и выраженность пароксизмов не имеют столь важного значения. Все определяется выраженностью негативных расстройств и, в частности, способностью больного осознавать значение своих действий и руководить ими¹. Аналогичен подход и к решению вопроса о дееспособности, поскольку здесь тоже речь идет о сохранении этой способности в настоящее время и в будущем. Недееспособными такие больные признаются лишь в тех случаях, когда имеются стойкие и значительные интеллектуальные расстройства.

С целью предотвращения повторения состояний, приведших к совершению общественно опасных действий, к признанным невменяемыми больным с рекуррентными психозами и пароксизмальными расстройствами могут быть применены принудительные меры медицинского характера.

Опыт показывает, что наиболее часто судебно-психиатрическая экспертиза проводится больным с приступообразно-прогредиентным типом течения психического расстройства. В таких случаях тоже имеет значение соотношение на разных этапах заболевания продуктивной психотической симптоматики и дефицитарных нарушений. Поскольку в большинстве случаев в судебно-психиатрической практике такое течение встречается при шизофрении, совокупность имеющихся продуктивных и негативных расстройств в их взаимодействии и взаимозависимости обычно оценивается как исключающая способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими как во время правонарушения, так и в настоящее время. Это служит основанием к признанию их невменяемыми и неспособными предстать перед следствием и судом. Исключение могут составлять сравнительно редкие случаи длительных ремиссий с хорошей социальной адаптацией (хотя бы и при наличии черт нерезко выраженного дефекта), когда принимается решение о вменяемости. Также оценивается способность этих больных давать свидетельские показания, участвовать в следственных действиях и судебном разбирательстве, отбывать наказание за совершенное преступление, поскольку в подавляющем большинстве таких наблюдений можно говорить о стойкой утрате

В некоторых случаях частота припадков является основанием для постановки вопроса о досрочном освобождении от наказания, но это делается по аналогии со случаями соматических заболеваний, когда решение об освобождении принимается исходя из тяжести физического страдания, независимо от способности больного осознавать смысл и значение наказания, способности таких лиц осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания.

Значительные трудности возникают при проведении судебно-психиат-рической экспертизы этих лиц в гражданском процессе. Если судом рассматривается вопрос о признании недействительной сделки, заключенной больным, то приходится опираться на наличие или отсутствие в тот период обострения заболевания, а также на мотивы сделки, которые могут оказаться явно бредовыми (обмен жилплощади по бредовым мотивам, увольнение с работы с целью избежать "преследования" сослуживцев). Констатация этих явлений позволяет утверждать, что больной при заключении сделки не мог понимать значения своих действий и руководить ими.

Указанных опорных данных для такого суждения, однако, может и не оказаться, тогда как и при решении вопроса о признании гражданина недееспособным приходится исходить из имеющихся у больного в ремиссии эмоционально-волевых и интеллектуальных расстройств. Большую помощь в этом отношении может оказать экспериментально-психологическое исследование, которое после введения психологов в штат судебно-психиатричес-ких комиссий вполне осуществимо и в условиях амбулаторной экспертизы. Кроме того, следует особое внимание уделять уровню фактической социальной адаптации пациента.

Применение к больным с приступообразно-прогредиентным течением процесса принудительных мер медицинского характера может быть связано не только с психотическими переживаниями, приводящими к опасному поведению в период обострения, а, значительно чаще, со стойкими, отмечающимися и во время ремиссии изменениями личности, обусловливающими упорные асоциальные тенденции.

Судебно-психиатрическая экспертиза в отношении больных с хроническими психическими расстройствами может быть назначена и при рассмотрении судами жалоб на ущемление их прав и законных интересов при оказании психиатрической помощи. Обжалуется обычно неправомерное применение недобровольных мер психиатрической помощи. При такой экспертизе прежде всего решается вопрос об обоснованности диагноза хронического психического расстройства и оценке степени его выраженности. Недобровольные меры психиатрической помощи в виде освидетельствования без согласия пациента и госпитализации в недобровольном порядке согласно Закону РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" могут быть применены лишь при наличии тяжелого психического расстройства, т.е. достигающего такой степени выраженности, когда больной не может адекватно оценивать свое психическое состояние и принимать осознанные решения о лечении и проведении других медицинских мероприятий. Кроме того, непосредственным основанием для при-менения-этих мер служит один из следующих признаков, перечисленных в статьях 23 и 29 Закона, или их сочетание: а) непосредственная опасность для себя или окружающих; б) беспомощность, т.е. неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности; в) существенный вред здоровью, если лицо будет оставлено без психиатрической помощи. Важно бывает доказать также, что указанные признаки обусловлены именно психическим расстройством, а не какими-либо иными обстоятельствами. Установление диспансерного наблюдения независимо от согласия лица (в соответствии со статьей 27 Закона) осуществляется при наличии хронического и затяжного психического расстройства с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями. Отмеченные признаки с учетом возможной динамики заболевания необходимо констатировать на момент применения рассматриваемой недобровольной меры, а при ее протяженном применении (например, продолжающейся госпитализации, диспансерном наблюдении) и на данный период.

Временные психические расстройства. Четкую границу между хроническими и временными психическими расстройствами, как известно, провести нельзя, ибо нередко болезнь одновременно имеет признаки и того и другого расстройства. Это касается, в частности, рекуррентного течения хронических психозов, а также различных заболеваний с пароксизмальными состояниями. Светлые промежутки в течении болезни и длительные ремиссии при хронических заболеваниях в практическом судебно-психиатрическом смысле делают их неотличимыми от временных психических расстройств.

Главной особенностью временных психических расстройств, требующей их отдельного рассмотрения, является их сравнительная кратковременность и, главное, обратимость. Это оправдывает возможность различной (вплоть до противоположной) судебно-психиатрической оценки в зависимости от актуального для уголовного или гражданского дела отрезка времени. Трудность экспертизы таких расстройств связана в большинстве случаев с необходимостью ретроспективной диагностики, поскольку ко времени освидетельствования болезненное состояние нередко полностью заканчивается и судить о нем приходится по свидетельским показаниям и иным материалам дела. Другие временные психические расстройства, напротив, развиваются после совершения правонарушения. В таком случае они могут быть неправильно квалифицированы во время экспертизы как хронические, что может привести к неверной судебно-психиатрической оценке и последующей судебной ошибке.

Из заболеваний, относящихся к временным психическим расстройствам при совершении общественно опасного деяния в судебно-психиатрической практике, наиболее часто встречаются алкогольные (реже другие интоксикационные) психозы, состояния расстроенного сознания (сумеречные) на почве разного рода органических поражений ЦНС, так называемые исключительные состояния (специфически судебно-психиатрическая категория, включающая патологическое опьянение, патологический аффект, просоноч-ное состояние); после совершения преступления — реактивные состояния, алкогольные психозы.

Диагностика одного из названных состояний в момент совершения общественно опасного деяния влечет признание соответствующего лица невменяемым. Своеобразие ситуации состоит в том, что, несмотря на тяжесть совершенного деяния (чаще всего совершаются тяжелые агрессивные действия, вплоть до множественных убийств), здесь нередко отсутствуют основания для применения принудительных мер медицинского характера, поскольку вероятность повторения, например, исключительных состояний ничтожно мала (напомним, что закон в соответствии с частью 2 статьи 97 УК РФ допускает применение таких мер при психических расстройствах, связанных с возможностью причинения этими лицами существенного вреда либо при опасности для себя или других лиц).

Поскольку наличие патологической (органической) почвы или хронического алкоголизма создает условия для возможного рецидива некоторых из названных состояний, принудительное лечение таких лиц можно считать оправданным, однако оно должно быть сравнительно кратковременным, а в ряде таких случаев можно ограничиться назначением амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра.

Если временное болезненное расстройство развивается после совершения преступления, то, каким бы тяжелым оно ни было, соответствующее лицо должно быть признано вменяемым. Иногда терапия, проведенная во время стационарной экспертизы, приводит к выздоровлению подэкспертно-го к моменту ее окончания. В таких случаях эксперты в своем заключении отмечают, что после привлечения к уголовной ответственности лицо перенесло то или иное временное психическое расстройство, но никаких правовых последствий это не имеет. Но нередко заболевание, являясь временным по определению, в неблагоприятных условиях следствия приобретает затяжной характер, и тогда эксперты, дав заключение о том, что в отношении инкриминируемых ему деяний лицо следует считать вменяемым, констатируют у него в настоящее время временное психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, и рекомендуют применение той или иной меры медицинского характера до выздоровления. Соответствующим определением суда производство по делу приостанавливается, а больной направляется на принудительное лечение. Суд возобновляет дело, только получив извещение больницы о выздоровлении, при этом в случае назначения наказания такому лицу время, проведенное в психиатрическом стационаре на принудительном лечении, засчитывается в срок наказания.

Если временное психическое расстройство развивается в период исполнения наказания, такое лицо помещается в психиатрический стационар медицинской службы уголовно-исполнительной системы, где оно получает необходимое лечение, а по выздоровлении выписывается в исправительное учреждение. Срок наказания при этом не прерывается.

При экспертизе свидетелей временные расстройства встречаются сравнительно редко. В отношении же потерпевших нередко приходится констатировать у них временное психическое расстройство (реактивного, интоксикационного, травматического происхождения), имевшее место именно во время правонарушения, по поводу которого возбуждено уголовное дело. В таких случаях делается вывод о неспособности лица правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о них правильные показания.

В гражданском процессе при решении вопроса о дееспособности с временными психическими расстройствами также приходится сталкиваться редко. Обычно по выходе из психоза эти лица признаются дееспособными. Иногда на основании соответствующего заключения судебно-психиатричес-кой экспертизы суды признают недействительными сделки, заключенные в состоянии реактивного, алкогольного психоза.

Временные психические расстройства, не достигающие психотического уровня (неврозы, невротические депрессии, соматогенные, сосудистые астенические и неврозоподобные состояния) не нарушают существенно способности человека к правильной оценке ситуации, осознанию значения своих действий и управлению своим поведением. Иными словами, имеющиеся при этом психические нарушения не соответствуют юридическим критериям невменяемости, недееспособности и т.д., в силу чего собственно судебно-психиатрического значения в условиях действия существовавшего ранее УК РСФСР (1960) они не имели. Но в настоящее время с появлением статьи 22 нового УК (1996), в которой говорится об ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, но ограничивающими способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, возможно их подведение под действие этой статьи. В таких случаях этим лицам может быть рекомендовано амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра с одновременным исполнением наказания.

При рассмотрении дел, связанных с применением недобровольных мер психиатрической помощи, диагностирование временного психического расстройства психотического уровня делает, безусловно, обоснованными освидетельствование без согласия пациента и недобровольную госпитализацию. В этом случае следует обратить особое внимание на соблюдение процедурных правил при госпитализации таких лиц (комиссионное освидетельствование, санкция судьи), которые не должны быть нарушены, несмотря на остроту и кратковременность патологического состояния. Временные психические расстройства пограничного уровня, напротив, делают необоснованным применение любых недобровольных мер психиатрической помощи. Диспансерное обслуживание таких пациентов должно осуществляться по их просьбе или с их согласия.

Слабоумие. Характерными для различных видов слабоумия признаками, имеющими экспертное значение, являются относительно стационарный характер клинической картины и отсутствие продуктивной психотической симптоматики. Вместе с тем следует отметить, что объектом судебно-пси-хиатрической экспертизы, особенно по уголовным делам, чаще всего становятся случаи слабоумия, сочетающегося с эмоционально-волевыми, пси-хопатоподобными расстройствами.

При экспертизе таких состояний обычно динамические характеристики не имеют большого значения, поскольку клиническая картина может оставаться практически неизменной на протяжении длительного времени. Правда, в некоторых случаях в условиях следственной ситуации и экспертизы интеллектуальная недостаточность как бы нарастает в результате психогенной декомпенсации. Это может привести к неоправданному переносу этого качества и на период совершения общественно опасных действий с последующей необоснованной экскульпацией.

В большинстве же случаев состояние больного, установленное при проведении экспертизы, с полным основанием может считаться постоянно присущим данному лицу. Для правильной квалификации степени психических нарушений наряду с детальным клиническим обследованием большое значение имеют данные экспериментально-психологического исследования, сведения об уровне социальной адаптации лица и степени его ориентированности в судебно-следственной ситуации.

Определенные экспертные трудности в отношении больных с явлениями слабоумия возникают, когда степень интеллектуального дефекта носит пограничный характер, а также при наличии в клинической картине расстройств иных сфер психической деятельности (извращение и расторможен-ность влечений, мориоподобные проявления, психомоторная расторможен-ность, психопатоподобные нарушения). Присоединение указанных явлений не только увеличивает риск совершения общественно опасных действий такими больными, но и требует оценки их состояния в целом как более тяжелого.

Специального внимания заслуживают деменции позднего возраста, развивающиеся в результате сосудистого поражения или атрофического процесса. Такие состояния (кроме сосудистых) редко приводят к совершению

общественно опасных действий, но в гражданском процессе они встречаются часто. Следует учитывать прогрессирующий характер слабоумия у таких больных. Поэтому даже если на момент заключения сделки или в период проведения экспертизы глубина интеллектуального дефекта представляется относительно небольшой, необходимо иметь в виду, что уже в скором времени она увеличится и больной будет нуждаться в опеке или не сможет отбывать наказание, если это осужденный.

Нередко возникает необходимость в проведении посмертной экспертизы таких лиц. Это бывает, например, при оспаривании действительности завещаний. В таких случаях иногда возникают значительные диагностические трудности (связанные с отсутствием достаточно полного освещения психического состояния в медицинской документации и противоречивостью показаний свидетелей, нередко заинтересованных в исходе дела), которые могут обусловить вывод о невозможности экспертного заключения и ответа на поставленные перед экспертами вопросы.

Обоснованность госпитализации или применения других недобровольных мер психиатрической помощи в отношении больных с явлениями слабоумия редко оспаривается в судебном порядке. Определенные проблемы такого рода возникают в отношении лиц, госпитализированных в связи с их беспомощностью (ст.29 п."в" Закона). Оспариваются такие случаи госпитализации иногда общественностью, иногда родственниками. При этом выдвигаются обвинения не только против работников психиатрической службы, но и против лиц, проживающих с больным, опекуна. При даче заключений по таким делам следует иметь в виду, что беспомощность является несомненным основанием для недобровольной госпитализации только тогда, когда больной дома оказывается лишенным необходимого ухода. Эксперты-психиатры в таких случаях должны ограничиться констатацией состояния беспомощности, обусловленной психическим расстройством (или его отсутствием). Вопросы же, связанные с ненадлежащим исполнением опекуном или другими лицами обязанностей по уходу за больным, относятся к компетенции суда.

Иные болезненные состояния психики — так сформулирован в Уголовном кодексе четвертый признак медицинского критерия невменяемости. Очевидно, законодатель не имеет в виду при этом каких-то определенных состояний. Такая формулировка применена именно на тот случай, если встретится какое-то болезненное психическое расстройство, не укладывающееся ни в один из трех вышерассмотренных признаков (хроническое, временное психическое расстройство, слабоумие), но будет соответствовать главному требованию о его болезненной природе.

Традиционно сюда относят болезненные расстройства, трактуемые в отечественной психиатрической литературе как "динамика психопатии". В судебной психиатрии в качестве таких состояний рассматривают обычно "состояния декомпенсации". Следует сказать, что, хотя при этом обычно не возникает психотической симптоматики, крайнее заострение психопатических проявлений с нарушениями поведения и утратой критического отношения к ситуации и своему состоянию нередко (хотя и не всегда) расценивается как состояние, исключающее способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими, в силу чего такие лица признаются невменяемыми, т.е. неспособными предстать перед следствием и судом. Аналогичным образом решаются вопросы о невозможности давать свидетельские показания, о признании недействительной сделки, совершенной в таком состоянии. Решение о недееспособности в таких случаях не принимается, поскольку эти состояния обратимы, в силу чего при них не требуется установления опеки.

В уголовном процессе лицам с декомпенсацией психопатии назначают обычно принудительные меры медицинского характера, которые применяются до достижения компенсации.

В некоторых случаях, особенно при наличии агрессивных или аутоаг-рессивных тенденций, в отношении этих лиц оправданно применение недобровольной госпитализации. Диспансерное наблюдение также показано таким больным по крайней мере на то время, пока компенсация остается недостаточно устойчивой. Из этого и следует исходить при проведении экспертизы по делам о необоснованном применении таких мер.

Столь же неопределенное положение в отношении возможности включения в одну из трех рассмотренных групп психических расстройств, требующее отнесения к иным болезненным состояниям, занимают так называемые индуцированные психозы. Сама болезненная природа таких состояний трудно доказуема и нуждается в отграничении от обычного заблуждения. Но иногда, особенно при наличии убедительной патологической почвы, болезненный характер индуцированных переживаний не вызывает сомнений, что и влечет за собой экспертные выводы, аналогичные таковым при декомпенсации.

В рубрику иных болезненных состояний психики можно отнести и некоторые виды симптоматических психических расстройств, в частности, когда кратковременные психотические эпизоды возникают при развитии соматогенного нарушения сознания или при выходе из него. Такого рода эпизоды могут наблюдаться при сахарном диабете, когда развиваются ги-пергликемические или гипогликемические состояния. То же можно сказать о нарушении сознания по типу обморока, особенно если оно случается во время управления транспортом или каким-либо механизмом. Психическое расстройство в таких случаях не является главным, больной находится в критическом соматическом состоянии, но в результате определенного стечения обстоятельств возникает необходимость оценить его способность в какой-то момент адекватно воспринимать окружающее, совершать осознанные поступки и руководить своими действиями. Правильная квалификация таких состояний может потребовать консультации врача соответствующего профиля или даже включения его в экспертную комиссию.

В заключение следует сказать, что рассмотренные расстройства не исчерпывают всех возможных психических нарушений, соответствующих понятию иного болезненного состояния психики. Очевидно, эта группа, как уже отмечалось, выделена для того, чтобы к ней можно было отнести любые непредвиденные болезненные состояния. Их во многом случайный, нестандартный характер определяет невозможность типовых экспертных решений и требует поиска индивидуальных подходов.