С этих пор Жанна была глубоко убеждена, что она действует по соизволению Божию. Теперь у нее свой Повелитель, свой совет и свои голоса. Она им верит, как самой себе, ибо она их слышит и видит, как все остальное. Впоследствии, уже на суде, Жанна говорит своим судьям об этих видениях: «Я их видела глазами моего тела так же ясно, как вижу вас теперь…» Или: «Я так уверена в том, что их видела, как уверена в бытии Бога…»

С этих пор началось воспитание Жанны для назначенной цели советом голосов. Они открывали ей о положении родины, о всех несчастьях, о будущей армии и о будущей судьбе…

Так все шло три года.

Наступил момент осады Орлеана. Теперь пришел час, когда Жанна должна была действовать. Небожители объявили Жанне, что теперь именно ей надлежит выступить в мир. Она пойдет к королю, объявит о своем посланничестве, получит управление войском, освободит Орлеан и коронует дофина в Реймсе. Но прежде всего она должна отправиться в Вокулер к Бодрикуру, дабы тот представил ее в Шиноне королю.

Раз это веление Божие, Жанна должна была его исполнить, и она его исполнила.

Боясь встретить противодействие предприятию со стороны родных, а также насмешки и издевательства окружающих, Жанна должна была оставить свой дом тайно, не сказав о том ни отцу, ни кому другому. В своих мечтах о борьбе за родину она имела в виду только одно это дело и дальше для нее ничего не существовало, да, кажется, и сама для себя она не существовала и шла с видимым предчувствием, что назад она уже не вернется.

Поэтому Шиллер был прав, вложив в ее уста такие слова:

«Простите вы, холмы, поля родные,

Приютно-мирный, ясный дол, прости;

С Иоанной вам уж боле не видаться,

Навек она вам говорит: прости!

Друзья-луга, древа, мои питомцы,

Вам без меня и цвесть и доцветать;

Ты, сладостный долины голос, эхо,

Так часто здесь игравшее со мной,

Прохладный грот, поток мой быстротечный,

Иду от вас и не приду к вам вечно.

Места, где все бывало мне усладой,

Отныне вы со мной разлучены;

Мои стада, не буду вам оградой…

Без пастыря бродить вы суждены,

Досталось мне пасти иное стадо

На пажитях кровавые войны.

Так высшее назначило избранье…

Взовьется голубица

И налетит с отважностью орла

На ястребов, терзающих отчизну…

И побегут толпы островитян,

Затрепетав, как агнцы пред нею…

Господь с ней будет!

Бог всесильной брани

Пошлет свое дрожащее созданье.

Творец земли себя в смиренной деве Явит земле…

Зане Он Всемогущий!..»