Согласно McFarlane, «к 1950 году почти все считали, что семья делает шизофреника помешанным». Это мнение казалось более распространенным у англоязычных авторов, чем у латиноязычных, причем самое большее, на что были согласны последние, это принять такую гипотезу для семей протестантской культуры, особенно, если они проживали совместно, но не для своих собственных семей, все еще проникнутых католической культурой.
Исследование этих этиологических семейных факторов поставит себе целью школа Palo Alto, труды которой мы кратко рассмотрим, начиная с работ G. Bateson /1905-1980/. Эта школа получила интересные результаты, в особенности в том, что касается психотерапии больных шизофренией, даже если можно усомниться в том, что, как это представлял в начале ее наиболее выдающийся представитель, она, якобы, открыла «настоящую» причину «настоящей» шизофрении.
Gregory Bateson, сын английского генетика Brian Bateson, который дал ему имя, полученное в монашестве Johann Gregory Mendel, являлся, как мы упоминали, антропологом. Не пытался ли он установить подобие законов Менделя для шизофрении? «Теория шизофрении, которую мы здесь излагаем, основана на анализе коммуникаций, а более конкретно — на теории логических типов» /14, с. 9/.
Последняя, как известно, та часть теории коммуникаций, сформулированная Bertrand Russel /1872-1970/ в 1913 г., через два года после рождения термина «шизофрения», в его «Принципах математики» /220/, которая утверждает, «что существует разрывность между классом и его членами: класс не может быть членом самого себя, как и один из его членов не может быть классом, потому что термин, используемый для класса, находится на другом уровне абстракции, чем тот, что используется для его членов. Иначе говоря, он принадлежит к другому логическому типу» /14, с. 40/.
Люди налаживают взаимосвязи, вовлекая множество логических типов, в соответствии с различными способами. По Bateson, «Эго (в том смысле, в котором этот термин употребляется, когда говорят, что шизофреник страдает «слабой функцией Эго»), точно определяет процесс различения способов взаимосвязей или внутри «Я», или же между «Я» и окружающими» /14, с. 12/. Мы удивлены оригинальностью этого определения «Я» и его слабости, но мы помним, что теория «Я» Hartmann оказывала тогда глубокое влияние на американский психоанализ, и что это течение как раз связывает шизофрению с этой слабостью «Я», которой старались дать определение на XV Международном Конгрессе по психоанализу в Париже в 1938 г.
По Bateson, шизофреник обнаруживает слабость «Я» на трех уровнях «и испытывает:
а) трудности в признании пригодным способа взаимосвязи через сообщения, которые он получает от окружающих;
б) трудности в признании пригодным способа взаимосвязи через вербальные или невербальные сообщения, которые он передает сам;
в) трудности в признании пригодным способа взаимосвязи со своими собственными мыслями, ощущениями и восприятиями» /14, с. 12/.
Он опирается на описание экспрессивных расстройств у шизофреника, данное Von Domarus, согласно которому «сообщения (и мысли) шизофреника не согласуются с силлогистической структурой: вместо форм, которые обычно вытекают из силлогизма типа Barbara43, шизофреник использует формы, которые играют идентичностью сказуемых», как, например: «Люди погибают». «Трава погибает». «Люди — это трава».
Иначе говоря, экспрессия шизофреников богата «метафорами», но, по Bateson, выделяет шизофреника не использование метафор, а использование нестандартных метафор. «Он испытывает, в частности, трудности в овладении сигналами того класса, члены которого определяют логические типы для других сигналов» /14, с. 13/.
С позиций бихевиоризма (впервые статья, из которой мы в данный момент заимствуем цитаты, была опубликована в 1956 г. в журнале «Behavioral Science»), если этот анализ шизофренической симптоматики точен, то, возможно, сделать формальное описание ситуаций, приводящих к обучению этой своеобразной манере взаимосвязи. Согласно исходной гипотезе, в соответствии с которой шизофрения есть результат семейного взаимодействия, семья создает контекст, в котором происходит научение подобной логике взаимосвязи.
«Шизофреник должен жить в мире, где последовательность событий такова, что его нетрадиционные повадки взаимосвязи в определенной мере адекватны» /14, с. 14/.