Как уже несколько раз подчеркивалось, одной из основных, а у истерической личности доминирующей структурой познавательной системы является структура «я»1, составляющая главный центр интеграции и регуляции поведения человека. Структура «я» формируется под влиянием опыта, связанного с собственной личностью, т. е. объединяет широкий круг информации, касающейся внутреннего состояния, физических свойств, способностей и навыков, потребностей, установок и положения среди окружающих, течения и результатов деятельности, а также оценок, которые социальное окружение дает индивиду [Reykowski, 1970a]. На основании информации, закодированной в этой особой подсистеме, внутренний мир («я») дифференцируется от внешнего («не-я») г т. е. формируется различие между понятием собственного «я» и понятием окружающей действительности (картиной мира). Основная регулирующая роль структуры «я» заключается в том, что она составляет источник мотивации к действиям, направленным на защиту, поддержание и развитие собственной личности. Каким образом структура «я» выполняет интегрирующую и регулирующую функции, зависит от ее содержания, формальных и функциональных свойств. Кроме структуральных свойств, характерных для системы регуляции в целом, величина продуцируемого структурой «я» эмоционального возбуждения и мотивационного напряжения обусловлена также конституциональным (индивидуальная реактивность) и ситуационным (степень контроля ситуации индивидом) факторами. Возбуждение мотивации — это результат информационного несоответствия, в частности, несоответствия особого рода, которое возникает в отсутствие поступления так называемой поддерживающей (подтверждающей) понятийное содержание структуры «я» информации. Для более близкого знакомства с принципами функционирования структуры «я» следует кратко обсудить теорию познавательной мотивации [Reykowski, 1970b, 1972b, 1975f, g], принципов которой мы придерживаемся в настоящей работе [Atkinson, 1965; Gofer, Appley, 1972; Mad-sen, 1959]. Мотивация приводится в движение как инстинктивно-эмоциональной, так и познавательной системой. Условиями возникновения мотивационного (в смысле мотивации к устранению информационного несоответствия) процесса являются возникновение эмоционального возбуждения и наличие информации о величине и направлении несоответствия [Lukaszewski, 1974]. Мотивационный процесс — это «процесс регуляции, который выполняет функцию управления действиями так, чтобы они приводили к достижению определенного результата (цели)» [Reykowski, 1975g, с. 24]. Мотивация для достижения определенного результата (Mi) — это функция полезности этого результата (Ui), а также субъективной вероятности достижения результата (Psi), что можно представить в виде уравнения:

{i— определенное состояние вещей), из чего следует сделать вывод, что напряженность мотивации изменяется параллельно изменению полезности и вероятности (например, если полезность или вероятность равны нулю) [Reykowski, 1975g]. Достижение результата (цели) вызывает снижение или полное исчезновение мотивации, чему сопутствуют положительные эмоции. Напряжение мотивации определяют три взаимосвязанных параметра: 1) сила мотива—выраженность способности «отключать» конкурирующие мотивы (сильная мотивировка обеспечивает сопротивляемость стрессу и упорство в достижении цели); 2) величина мотива — масштаб результата, необходимый для удовлетворения мотива; 3) интенсивность мотива — уровень мобилизации организма, требующийся для достижения цели (количество энергии и связанный с этим уровень возбуждения, необходимые для достижения данного результата). Напряженность мотивации может также изменяться под влиянием общего состояния организма. По Reykowski (1975g), полезность определенного результата зависит от величины мотивационного напряжения и соответствующей этому напряжению ценности вознаграждения, что можно выразить формулой:

где U; — полезность результата, т. е. состояние вещей, которое непосредственно или косвенно приводит к уменьшению определенного мотивационного напряжения; NI-—мотивационное напряжение (своеобразная реакция системы регуляции на нарушение равновесия в какой-либо подсистеме); GI — ценность вознаграждения (способность данного состояния вещей уменьшать мотивационное напряжение).

Низкий уровень развития познавательной системы, характерный для истерической личности, проявляется также недоразвитием структуры «я» в сфере ее трех основных свойств: 1) содержания — необъективное «реальное я» и чрезмерно идеализированное «идеальное я» в сочетании с нереальным («желаемым») представлением о мире; 2) формы—-нестабильность (непрочность), жесткость (неподверженность внешним влияниям из-за недостаточных возможностей внутренней реорганизации), низкая степень сложности (интегрирование информации по принципу оценочного соответствия); 3) функции — слабое чувство тождества, нарушение чувства собственной ценности и нереалистическая самооценка, слабое чувство самоконтроля и контроля над окружающим миром. Общая схема функционирования структуры «я» соответствует виду регуляции, который определяется всей познавательной системой, т. е. он протекает по принципу «черное — белое» («двоичный» принцип регуляции) и по принципу оценочного соответствия (см. раздел. 4. 6). Если интеграционно-регуляционные функции системы основываются на этих двух принципах функционирования, то это свидетельствует о незрелости структуры «я» у истерической личности.

В ходе онтогенетического развития формируются определенные «потребности я». Если они не удовлетворены, то приводят к нарушению внутреннего равновесия структуры «я» л тем самым всей системы регуляции. Имеются три фундаментальные «потребности я»: потребность сохранения тождества (интегрального «я»), потребность сохранения собственной ценности и потребность сохранения контроля (над собой и окружающими) [Reykowski, 1976d]. Чувства тождества, собственной ценности и контроля являются особыми свойствами функционирования структуры «я» в познавательной системе, от них зависит выполнение интеграционно-регуляционных функций. «Потребности я» проявляются в большей или меньшей необходимости получения поддерживающей информации, т. е. поддерживающей понятие собственного «я», картину мира, взаимоотношение «я — мир» и соответствующей им. В зависимости от индивидуальных различий информация обладает различным поддерживающим значением. Более низкий уровень развития структуры «я» отчетливо повышает потребность индивида в информации такого рода. Истерические личности обнаруживают постоянную неудовлетворенность усиленных «потребностей я» и низкую переносимость недостатка поддерживающей информации. Отсутствие поддерживающей информации, как и поступление информации, противоречащей закодированной структурой «я», вызывает сильное эмоционально-мотивационное напряжение и значительный рост активации, так как является формой информационного несоответствия. Отсутствие поддерживающей информации является причиной нарушений в сфере чувств тождества, собственной ценности и контроля. Таким образом, информационное несоответствие описанного рода является угрозой для «я», а значит, и для всей системы регуляции (личности). При такой ситуации системой отсчета в действиях (поведении) индивида становится собственное «я». В этих случаях мы говорим о так называемом вовлечении «я», или сосредоточении на себе [Paszkiewicz, 1974]. Вовлечение «я» — показатель степени эгоцентризма, который у истерической личности (см. раздел 4.10) выражен очень значительно. «Я» может быть вовлечено не только в угрожаемой ситуации, но также и с моментом предвкушения удовлетворения своих потребностей. Чем сильнее вовлекается структура «я», тем более выражена тенденция к избеганию несоответствия информации, тем сильнее отрицательная эмоциональная реакция, мотивационное напряжение, тем больше склонность устранять несоответствие за счет защитных или инструментальных механизмов [Milska, 1975]. Информационное несоответствие обычно устраняется при помощи: 1) избегания ситуации несоответствия; 2) изменения значения информации; 3) сомнений в истинности информации; 4) обесценивания источника информации (например, сомнение в компетентности лиц, являющихся источником информации; 5) принуждения окружающих к изменению информации; 6) избирательного подбора соответствующей информации; 7) отсутствия стремления к уменьшению несоответствия (исчезновение мотивации к его устранению) [Kaplan, 1975; Lukaszewski, 1974]. У истерической личности, в частности, из-за сильного вовлечения «я» проявляются две тесно связанные между собой тенденции: преобладание активного поиска поддерживающей информации над тенденцией к искаженному интерпретированию противоречащей информации и преобладание инструментальных (манипуляционных) механизмов над защитными механизмами. Ведь манипуляционные механизмы более эффективны в получении подтверждающей информации, чем защитные, которые в таких случаях обычно действуют по принципу признания в качестве истинной подтверждающей информации, а в качестве ложной— противоречащей информации [так называемый механизм самоподтверждения гипотез; Kozielecki, 1968]. Описанные тенденции являются следствием того, что недоразвитие познавательной системы и структуры «я» у истерической личности проявляется большей или меньшей неспособностью к внутренней реорганизации структур под влиянием информационного несоответствия, результатом чего является постоянное стремление к изменению окружения вместо соответствующих изменений информации, закодированной познавательными структурами. В период созревания индивида сосредоточение на собственной личности связано с типичным для этого этапа развития эмоционально-мотивационным напряжением из-за еще нестабильного ощущения собственного «я», что создает проблему тождества и затрудняет адекватный взгляд на отношения «я» — мир», а также самоконтроль поведения. Если после окончания периода созревания сохраняются нестабильность структуры «я» и нереалистический образ мира, то это — проявление отставания в развитии познавательной системы и свидетельство незрелости личности [Jakubik,1975d; Kepinski, 1974]. Продолжающиеся затруднения выделения «я» из окружающего проявляются нарушением чувства тождества. Многие авторы сообщают о нарушении тождества у истерических личностей [Rigotti, 1971; Ziegler et al., 1960], которое проявляется, в частности, в форме деперсонализации и дереализации [Weckowicz, 1970]. Неизвестно, в какой степени этот вид деперсонализации или дереализации вытекает из недостаточного чувства тождества, а в какой является результатом колебаний уровня сознания вследствие сверхоптимального роста активации. Вполне правдоподобно, что характерные для истерической личности изменения уровня сознания облегчают также формирование бессознательным образом информационного синтеза [Jus К., — Jus A., 1963], что может быть основой появления поведения, не контролируемого структурой «я» (интеграционная активность структуры «я» носит прежде всего сознательный характер) и ощущаемого индивидом как чужое или непонятное. Нейрофизиологические и нейропсихологические исследования подтверждают мнение, что при небольшой сложности познавательных структур (например, преобладание конкретного уровня над иерархическим; Obuchowski, 1970) не происходит полной дифференцировки «я» и «не-я», а также «я» и «мир» [Luria, 1976], что вызывает расстройство чувства тождества.

Результаты экспериментальных исследований, проведенных на основе концепции психологического дифференцирования Witkin, также указывают на трудность формирования чувства тождества истерической личности [Witkin, 1968]. По мнению Witkin, личность — это система, развитие (возрастание дифференцированности структур) которой состоит в постепенном переходе от гомогенного к гетерогенному состоянию, что проявляется формированием следующих свойств: 1) функциональной специализации отдельных элементов системы и их относительной независимости друг от друга; 2) выделением системы из окружающего мира, т. е. переходом от поведения, управляемого извне, к поведению, управляемому изнутри; 3) усложнением интеграции элементов системы [Witkin et al., 1962]. В связи с этим Witkin различает так называемую глобальную («зависимую от поля») личность, которая отличается относительной гомогенностью, малой специализацией отдельных функций, невыраженным чувством собственного отличия от окружения (недостаточное чувство тождества) и несложной интеграцией, и так называемую дифференцированную («независимую от поля») личность (гетерогенная личность). Различие между глобальной и дифференцированной личностью проявляется, например, в сфере восприятия как «зависимость» или «независимость» от поля. При «зависимом от поля» типе восприятия действительности восприятие определяется общей организацией поля, а его составные элементы с трудом выделяются из общего фона; в свою очередь при «независимом от поля» типе восприятия сложного комплекса раздражителей отдельные элементы легко дифференцируются. Поэтому недостаток чувства тождества своего тела или личности — это проявление «зависимости от поля». Экспериментальные исследования обнаружили, что истерическая личность — это глобальная личность [Witkin, 1968] с низкой степенью дифференцирования познавательных структур, что обусловливает у людей такого типа серьезные расстройства тождества (сопутствующие усилия к сохранению тождества у них незначительны), зависимость от других лиц и развивает неадекватные механизмы контроля поведения. По мнению Witkin (1968), глобальная личность мало склонна подвергаться психотерапевтическому воздействию.

В процессе развития структуры «я», кроме чувства тождества, формируется и чувство собственной ценности, т. е. убеждение в автономной ценности собственной личности и ожидание подтверждения этого убеждения от других людей и себя самого [Reykowski, 1976d]. Создание чувства собственной ценности происходит под влиянием поступления информации от социального окружения, признающего ценность индивида (например, в форме одобрения), его принадлежность и определенный статус в социальной группе, а также путем оценки положения «я» в ценностной сети и степени эффективности функций регуляции структуры «я». Временное или постоянное изменение собственной ценности происходит в результате действительных изменений положения индивида или за счет изменения ценности других лиц и объектов, с которыми индивид себя сравнивает. Нормальная личность постоянно обнаруживает определенные небольшие колебания чувства собственной ценности. Для расстройства личности типична большая амплитуда этих колебаний или неправильное восприятие ценности «я» (завышенное или заниженное ощущение собственной ценности). Истерическая личность характеризуется завышенным ощущением собственной ценности [Jakubik, 1976a], благодаря чему возрастает потребность в поддерживающей информации и тем самым снижается толерантность к ее отсутствию и информации, противоречащей самооценке. Вследствие недоразвития структуры «я» стремление к сохранению, защите и повышению чувства собственной ценности становится доминирующей мотивацией поведения [Kaplan, 1975]. Обычно повышение собственной ценности происходит путем завоевания одобрения окружающих, расширения сферы обладания, силы и компетентности в результате воплощения потребности в достижениях. У истерической личности рост чувства собственной ценности происходит в тех случаях, когда удовлетворяется чрезмерная потребность в одобрении общества (например, завоевываются похвала, признание, симпатия или интерес со стороны других лиц) или преуменьшается чужая ценность (например, сомнение в компетентности, принижение значения или приписывание отрицательных черт другим людям), а также косвенным образом — при помощи повышения степени контроля над окружающими.

Чувство собственной ценности тесно связано с уровнем самооценки, понимаемой как предвидение сферы своих возможностей [Reykowski, 1970a]. Самооценка играет важную роль в регуляции поведения, поскольку, предпринимая любое (особенно длительное или требующее больших усилий) действие, человек всегда учитывает свои возможности. Ведь действия человека неразрывно связаны с процессами постановки гипотез и предвидения последствий явлений; гипотезы в ходе выполнения действия подвергаются проверке и в случае необходимости коррекции. Функции предвидения становятся особенно важными в новых, неизвестных и неустойчивых, ситуациях, при недостаточно освоенных действиях, отсутствии информации об условиях, в которых будет протекать деятельность. В этих случаях основой антиципации становится оценка собственных возможностей. В различных областях жизни индивида формируются соответственно различные самооценки. Возникновение одной лишь общей (глобальной) самооценки, т. е. отсутствие дифференцировки самооценок в зависимости от различных сфер деятельности человека, считается признаком патологии [Wylie, 1961]. Например, Rogers (1951) обнаружил общую самооценку (в смысле синтеза оценок собственной особы) при расстройствах личности и неврозах. Истерическая личность также характеризуется лишь общей самооценкой, что, в частности, вытекает из «двоичного» (по типу «черное — белое») принципа функционирования познавательных структур у таких индивидов. Кроме того, у истерической личности общая самооценка завышена (тенденция к переоценке своих возможностей в различных ситуациях), т. е. нереалистична (неточна). В связи с завышенным уровнем самооценки индивид берется за задачи, превышающие его возможности, что в результате приводит к фрустрации и житейским неудачам. За счет этого часто увеличивается уже существующее информационное несоответствие (противоречие между завышенной самооценкой и оценкой индивида окружающими), поскольку данный человек подводит других людей, вызывая или углубляя отрицательное мнение о себе. В связи с этим функции регуляции личности теряют свой нормальный приспособительный характер, т. е. перестают направлять поведение к достижению определенных целей и выполнению требований окружающей среды, и главной задачей становится снижение эмоционально-мотивационного напряжения, вызванного несоответствием такого рода. Для этой цели приводятся в действие мощные защитные и манипуляционные механизмы. Для истерической личности типичной формой поддержания нереалистической самооценки является устранение информационного несоответствия без его снижения (снижение должно происходить путем достижения реальных целей или снижения завышенной самооценки, т. е. за счет изменения окружающего мира или собственных познавательных структур), что выражается чувством обиды [Jakubik, 1975d], непонимания и недооценки со стороны окружающих [Lukaszewski, 1974]. Сохранению завышенной самооценки способствует также защитная склонность к восприятию пережитых неудач как менее значительных, чем они являются в действительности, и к обесцениванию достижений других лиц [Сгагу, 1966]. Кроме того, поддержание завышенного уровня самооценки происходит за счет того, что субъект добивается общего, не связанного с оценкой действительных достижений одобрения общества при помощи манипуляционных механизмов. Экспериментальные исследования доказали, что существует постоянная тенденция к поддержанию нереальных (завышенных или заниженных) самооценок, а у индивидов со слишком высокой самооценкой информационное несоответствие дополнительно усиливает эту тенденцию, вместо того чтобы ее снижать [Atkinson, 1965]. Эта парадоксальное явление проявляется довольно отчетливо у истерической личности. В этом случае постоянство завышенной самооценки связано также и с ригидностью структуры «я».

Источником завышенной, неправильной самооценки у истерической личности является своеобразное отношение между реальным «я» и идеальным «я». Реальное «я» возникает в результате самовосприятия, т. е. восприятия собственной личности по отношению к чему-то (главным образом по отношению к задачам, выполняемым индивидом) или к кому-то (сравнение себя с другими людьми), а также в результате восприятия исходящей из социального окружения информации, касающейся «я». Одновременно формируется «идеальное я», т. е. система понятий, описывающих желаемые и идеальные с точки зрения субъекта физические и психические свойства, которые обеспечивают достижение определенных целей (результатов). У нормальной личности функции регуляции выполняет либо структура «реального я» (поведение, направленное на защиту «реального я»), либо структура «идеального я» (цель— развития «я» в соответствии с идеальными представлениями). По мере развития личности возрастает регулирующее значение структуры «идеального я». Всегда существует определенное естественное расхождение между «реальным я» и «идеальным я», в нем — источник динамики развития личности. Если стандартом регуляции является «реальное я», то уменьшение несоответствия происходит аналогично устранению расхождения между «реальным я» и поступающей информацией. Если же стандартом регуляции служит «идеальное я», то возникает тенденция к устранению несоответствия путем видоизменения «реального я» таким образом, чтобы оно приблизилось к «идеальному я» [Lukaszewski, 1974]. Обычно это происходит путем изменения «реального я» по образцу «идеального я». Истерическая личность характеризуется изменением лишь значения содержания «реального я» (без изменения на самом деле имеющихся свойств) в результате тенденциозной интерпретации информации и манипулирования оценками.

Это, по мнению Lukaszewski (1974), только кажущееся устранение несоответствия, которое требует постоянной активности для поддержания новой (полученной путем интерпретации) оценки собственной личности. Отсутствие изменений в поведении приводит к следующим несоответствиям «реального я» поступающей информации и вызывает необходимость вновь применять действия, устраняющие новые несоответствия информации.

В зависимости от того, будет ли стандартом регуляции «реальное я» или же «идеальное я», самооценка будет различной. В первом случае самооценка будет отражать ожидаемое (результат, который индивид рассчитывает достичь), во втором—желаемое (результат, который индивид хотел бы достичь). Уровень самоодобрения, или степень расхождения между «реальным я» и «идеальным я», обусловливает постоянство и точность самооценки. У лиц с высоким уровнем самоодобрения стандартом регуляции является «реальное я» и регулятором поведения служит ожидаемое, что выражается в стремлении к подтверждению ожидаемого с целью фиксирования «реального я» [Stras-Romanowska, 1975]. Недостаток самоодобрения приводит к переходу функций регуляции к структуре «идеального я», т. е. уровню притязаний. Истерическая личность отличается низким уровнем самоодобрения, поскольку чрезмерная идеализация «я» вызывает значительное расхождение между «реальным я» и «идеальным я». Таким образом, стандартом регуляции становится «идеальное я». Чрезмерная идеализация «я» определяет завышенный уровень притязаний, а тем самым—завышенную самооценку. В связи с этим у истерической личности проявляется своеобразный парадокс: отсутствует самоодобрение при одновременно завышенной самооценке. Восстановление равновесия системы происходит за счет уже описанного мнимого устранения несоответствия (видоизменения содержания «реального я» вместо изменения действительных свойств) за счет защитных механизмов. Это создает видимость самоодобрения и часто вводит в заблуждение даже опытных психотерапевтов. За счет защитного устранения несоответствия «реального я» «идеальному я» происходит также типичное для расстройств развития личности сближения желаемого с ожидаемым. Это сближение исключает корригирующее влияние ожидаемого на желаемое, что наблюдается у нормальной личности, когда достигнутый результат зависит от определенного взаимоотношения этих двух переменных величин. По Stras-Romanowska (1975), высокий уровень сходных ожиданий и притязаний типичен для детей и незрелых личностей, которые стремятся к достижению недостижимых (превышающих их потенциальные возможности) целей и у которых преобладает «идеальное я». Из-за этого у них постоянно существует несоответствие между реальными достижениями и желаемыми и ожидаемыми результатами. Чем выше самооценка и уровень притязаний, тем ниже порог толерантности к информационному несоответствию и тем сильнее мотивация к его устранению. Так возрастает степень вовлечения «я», или степень эгоцентризма. Ведь показатель эгоцентризма— это сила мотивации к решению так называемых личностных задач (поведение, направленное к поддержанию или достижению воображаемого, идеального состояния субъекта), выдвинутых несоответствием между «идеальным я» и поступающей или закодированной информацией о «я».

Reykowski (1974) в соответствии с концепцией Lewin (1963) определяет уровень притязаний как предвидение возможных результатов планируемой деятельности, направленной на выполнение определенных задач. Уровень притязаний обусловливает соответствующую стратегию принятия решений [Kozielecki, 1977]. Он может быть адекватным, заниженным или завышенным по отношению к сфере возможностей индивида. По мнению Obuchowski (1961), неправильное соотношение трех переменных — притязаний, имеющихся способностей и требований окружения — является признаком неприспособленности и причиной невроза. Подобную позицию занимает Skorny (1972), который считает, что несоответствие притязаний реальным возможностям данного лица приводит к нарушению поведения. Эмпирические исследования обнаружили, что при расстройствах личности и неврозах отмечается повышенный ригидный уровень притязаний, сохраняющийся независимо от получаемых результатов [Atkinson, 1965; Obuchowski, 1961; Skorny, 1972]. Из клинического наблюдения вытекает, что при некоторых типах расстройств личности проявляется заниженный или нестабильный уровень притязаний [Jakubik, 1975d; Kgpinski, J977a]. Истерическая личность характеризуется завышенным [Wysokinska-Gsior, 1975] и при этом относительно постоянным уровнем притязаний. Величина притязаний определяет уровень самооценки.

В соответствии с теорией Atkinson (1965) сила мотивации для выполнения задачи (достижения цели) является производной мотивации достижений и мотивации избегания неудач. У истерических личностей преобладают мотивации избегания неудач (страх поражения), особенно в ситуациях, где их могли бы сравнить с другими лицами или с принятыми стандартами. На основании результатов многочисленных экспериментальных исследований [Atkinson, 1965; Atkinson, Feather, 1966; Kozielecki, 1977; Los, 1971; Malewski, 1975; Reykowski, 1974; Skorny, 1970, 1972], особенно касающихся взаимозависимости уровня притязаний и мотивации избегания неудач, можно сделать вывод, что истерическую личность отличают следующие свойства: 1) склонность не браться ни за какие задачи, а при необходимости выбора —тенденция к предпочтению очень легких задач (перестраховка) или задач, значительно превышающих возможности личности (рискованные решения)1; 2) реакция на неудачу в виде повышения уровня притязаний; 3) получение плохих результатов в ситуации, когда окружающие оказывают давление с целью хорошего выполнения задания; 4) заниженная оценка субъективной вероятности успеха (достижения цели); 5) тенденция к повышению (непосредственно после принятия решения) заинтересованности выбранной возможностью и снижению заинтересованности отвергнутой возможностью; 6) зависимость от авторитетов и окружения; 7) легкость, с которой оставляют выполнение задания с момента появления возможности достижения других целей; 8) частое проявление иррационального упрямства в возобновлении попыток и в продолжении усилий к осуществлению задач, заведомо превышающих реальные возможности индивида; 9) диспропорция между уровнем притязаний и уровнем достижений; 10) постоянное стремление уменьшить страх неудачи (например, избегая ситуаций соперничества); 11) большая сила эмоционально-мотивационного напряжения и отсутствие толерантности к стрессу.

У истерической личности уровень притязаний превышает уровень достижений, что проявляется, в частности, тенденцией к принятию рискованных решений. Существуют три различные причины рискованных решений: 1) сиюминутный или постоянный страх (эмоциональное напряжение), определяющий неадекватные притязания; 2) сильное стремление наилучшим образом выполнить задачу, вызывающее нереальную оценку своих возможностей; 3) неуверенность в своих возможностях, которая маскируется их переоценкой [Reykowski, 1974]. Для истерической личности наиболее правдоподобной представляется вторая возможность, хотя нельзя исключить взаимодействие всех трех факторов. Выяснение этого вопроса требует соответствующих экспериментальных исследований.