Основное направление исследований истерической личности в психиатрии — это так называемые теории личностных черт, для которых характерны классификации людей по их постоянным психическим свойствам (предрасположения), т. е. чертам (черта — это гипотетический компонент личности, определяемый путем присвоения общего названия совокупности проявляющихся совместно видов поведения). Теоретическую основу подобного описательного подхода составляет факт «относительного постоянства определенных элементов поведения человека в определенных повторяющихся ситуациях, а также предсказуемость и сходство поведения разных людей, что позволяет предположить у них общность свойств и описывать эти черты одними и теми же понятиями» [Nowakowska, 1971]. Таким образом, структура личности представляется как конфигурация черт, которые являются как бы кратким описанием и одновременно определением того или иного вида поведения. Описательный подход, несмотря на серьезную теоретически-методологическую слабость, пока преобладает в психиатрии, составляет удобную, хотя эвристически бесплодную, основу взаимопонимания психиатров различной теоретической ориентации и решения клинико-прагматических вопросов.

Chodoff, Lyons (1958), резюмируя взгляды многих авторов, опубликованные в мировой литературе до 1958 г, пришли к выводу, что все описания черт истерической личности можно свести к семи основным категориям: 1) эгоизм и тщеславие; 2) театральное поведение, склонность к неумеренным излияниям, лживость, 3) эмоциональная неуравновешенность; 4) мелкость и неискренность демонстрируемых чувств; 5) кокетство и сексуально провоцирующее поведение; 6) сексуальная холодность и незрелость; 7) зависимость от других и позиция требований и претензий к окружающим. Приняв во внимание важнейшие публикации последних 25 лет [Berg, Hielstone, 1975; Blinder, 1966; Golden, 1968; Halleck, 1967; Hojer-Pedersen, 1965; Lindberg, Lindegard, 1963; Rigotti, 1971], к перечисленным чертам следует добавить эгоцентризм, внушаемость, инфантильность, переменчивость настроения, суждений и действий, живое воображение, робость, агрессивность, импульсивность, повышенную чувствительность к внешним раздражителям, тенденцию к манипулированию окружающими, чрезмерную разговорчивость, сочетающуюся обычно с увертливыми, уклончивыми ответами и отрицанием своих предшествующих мнений и поступков. Hollender (1971) особо подчеркивает неспособность к постоянному или интенсивному интеллектуальному усилию, Rigotti (1971) — расстройства ощущения тождества личности и отсутствие ощущения безопасности, a Bleuler (1972) — склонность к псевдологии. Kocowski (1974) считает, что фундаментальная черта истерической личности — это эмоциональная неустойчивость в результате несформированности эффективных механизмов управления эмоциями, что проявляется частыми и внезапными переменами настроения, склонностью к неадекватным эмоциональным реакциям, импульсивностью, непредсказуемостью и непоследовательностью поведения, неустойчивостью к фрустрации и опасности По Alarcon (1973), детально сопоставившему 22 работы на тему истерической личности, в литературе чаще всего описывают: эмоциональную неуравновешенность, чрезмерную чувствительность к раздражителям, театральное поведение, зависимость, эгоцентризм, сексуально провоцирующее поведение, внушаемость. Учебники клинической психиатрии обычно ограничиваются этой схемой.

Необыкновенно лаконично, но в то же время точно определение Verbeek (1973), который сказал, что истерическая личность — это «инфантильная личность плюс «что-то сверх того»», т. е. он считает ее особым типом незрелой личности. По мнению этого автора, инфантильная личность характеризуется общей психической и интеллектуальной незрелостью, которая проявляется, в частности, постоянным использованием в жизни незрелых критериев оценки и норм поступков, стремлений и поведения, а также снижением самокритики и низкой степенью самоконтроля. Типичны также ограниченность суждений, интересов и взглядов, конкретный образ мышления, упрямство (вплоть до границ тирании по отношению к окружающим), склонность к преувеличению, лжи и привлечению внимания к собственной особе, погоня за сильными ощущениями, трудность сосредоточения внимания, ситуационно обусловленные обманы памяти и резкие, часто неожиданные, перемены настроения. Эмоциональные переживания довольно просты, бедны, интенсивны, кратки, непостоянны, быстро забываются. Вся сфера познания, поведения и чувств обнаруживает отчетливую стереотипность, напоминающую идентичные фотокарточки с одного негатива («клише»). Кроме того, инфантильную личность отличает сильная потребность в восхищении, восторге, похвалах, признании и одобрении со стороны окружающих. Невозможность и неспособность осуществления своих потребностей и желаний компенсируются удовлетворением их в сфере мечты и фантазии. Verbeek (1973) предполагает, что дополняющее инфантильную личность и тем самым являющееся основным стержнем истерической личности «что-то сверх» состоит из следующих черт: 1) лживость и неестественность экспрессии поведения; 2) эгоцентризм; 3) неспособность к настоящей любви; 4) эмоциональность и внушаемость; 5) обширный мир мечтаний и фантазии. Кроме того, он перечисляет такие свойства, как относительно сильное стремление и упорство в достижении некоторых целей, тенденция к подражанию другим (как результат зависимости и неуверенности), неуравновешенность вегетативной нервной системы, нестабильность уровня сознания.

Детально и глубоко анализировал истерическую личность Кемпиньский (1977b), однако в его скорее эклектической концепции преобладает описательный подход к личности. Сутью всех расстройств личности Кемпиньский считает нарушения в системе ценностей данного индивида. Например, у истерической личности наблюдается характерная невозможность совместить противоположные системы ценностей (одну созданную «под окружающих» и другую — собственную, н о вытесненную в подсознание) и в связи с этим необходимость пользоваться в жизни двумя разнонаправленными ценностными иерархиями, что рождает, в частности, ощущение собственного лицемерия, неестественности и неуверенности. По мнению Кемпиньского, отсутствие настоящей, единой иерархии ценностей и несформированность постоянного и объективного представления о собственном «я», естественные в юности, позднее свидетельствуют о задержке развития (незрелости) личности. Именно поэтому люди с истерической личностью устанавливают свои отношения с социальным окружением с точки зрения основного вопроса: «Как меня видят другие?». В этом источник поисков поддержки и одобрения со стороны других людей, постоянной борьбы за признание, за то, чтобы обратить на себя внимание, вызвать к себе интерес и т. п. Лица этого типа постоянно чувствуют себя обиженными, поскольку оценивают себя выше, чем окружение (так называемая идеализация собственного «я»), считают, что их постоянно отвергают, не понимают, недооценивают. Они легко вступают в конфликты из-за несогласия с мнением окружающих, потому что живут в нереальном, идеализированном мире, ложно отражающем действительность (мир кажется им таким, каким они хотели бы его видеть). В результате бессознательного искажения действительности они принимают желаемое за действительное, часто вплоть до псевдологии. К типичным чертам истерической личности Кемпиньский причисляет также несоответствие эмоциональной реакции вызвавшему ее раздражителю, легкость воплощения многих ролей сразу, театральность поведения, эгоцентризм, непреодолимое желание постоянно начинать жизнь заново, отсутствие чувства ответственности, склонность манипулировать человеческими чувствами, настроениями и мнениями, «мелкость» сознания, ориентированность на сиюминутное удовлетворение потребностей и стремлений, тенденцию к регрессивному поведению, особенно в трудной ситуации. Чрезмерное концентрирование чувств на своей особе ведет в результате к неспособности вступать в прочные положительные эмоциональные связи с другими людьми. Автор называет «личной трагедией» ситуацию, когда индивид с истерической личностью не достигает цели своей жизни, т. е. одобрения окружающих. У них эффект обычно бывает обратным. У истерической личности мы имеем дело с классическим принципом «порочного круга»: чем меньше одобрение окружающих, тем сильнее стремление завоевать его, что в свою очередь влияет отрицательно (вследствие нарастания истерических компонентов поведения) на симпатию окружающих. В такой ситуации, когда желаемое принимается за действительное, легко возникают отличные от действительности, но соответствующие мечтам представления о мире.

Своеобразной разновидностью теории личностных черт является концепция так называемых характеристик личности [Eysenck, 1960], основанная на обнаружении определенных статистических закономерностей в поведении отдельных индивидов или группы лиц. Этот формализованный метод психометрического определения общих свойств личности при помощи факторных вопросников не нашел широкого применения в исследованиях истерической личности, хотя некоторые попытки в этом направлении предпринимались, например с использованием Миннесотского теста (MMPI) Hathaway и McKiney [Slavney, McHugh, 1975], который, как мы знаем из клинической практики, завоевал признание скорее как орудие клинической диагностики [Sa-nocki, 1976], а не метод исследования истерических личностных черт. Также малоприменимыми для этой цели оказались личностные вопросники Eysenck, поскольку, кроме многочисленных недостатков теоретических и методологических принципов Eysenck [Paszkiewicz, 1976; Sanocki, 1976], в немногих работах обнаружена связь высоких показателей невротизма и экстраверсии с истерическим типом личности [Paykel, Prusoff, 1973]. Тщательные эмпирические исследования, как отмечалось (см. раздел 3.6), не подтверждают концепции Eysenck [Kelly, Martin, 1969]. Поэтому большинство современных авторов считают, что факторная, типологическая теория Eysenck носит исключительно гипотетический характер и представляет собой лишь интересную точку зрения, способствующую дальнейшему развитию исследовательской мысли [Meyer, Chesser, 1973].

Кратко изложенные основные концепции личности, которые использовались для исследования истерической личности, в польской литературе подверглись детальному критическому разбору [Kozielecki, 1976; Nowakowska, 1975; Reykowski, 1964a, 1964b; Sanocki, 1976; Strelau, 1975; Tomaszewski, 1963]. Поэтому мы ограничимся несколькими общими принципиальными критическими положениями: 1) упомянутые концепции личности формировались на основании наблюдений (впрочем, не подчиненных сколько-нибудь серьезным методологическим правилам) психически больных людей, а не здоровых лиц; поэтому обобщения, возникшие на основе анализа патологического поведения, искажены деформированной, психопатологической перспективой видения человека; 2) теории личности, родившиеся «на почве» психиатрии, все еще пребывают в круге традиций позитивизма и атомистически-ассоциативного подхода к психопатологии; 3) некоторые концепции личности характеризуются крайней односторонностью: например, учитывают биологическую обусловленность (наследственную или врожденную), одновременно недооценивая роль среды (социально-психологически-культуральные факторы) в формировании личности (например, конституциональные типологии), или наоборот, строят более или менее спекулятивные теории, не поддающиеся эмпирической проверке (например, психоаналитические направления); 4) господствующий до сего дня в клинической психиатрии описательный подход к личности уже устарел, он слишком упрощает положение вещей и не позволяет точно предвидеть поведение человека в различных условиях и ситуациях; подобные сомнения вызывает и психометрическое определение «параметров» личности, которое основывается на факторном анализе; при этом, в частности, подбор переменных и интерпретация результатов могут быть в значительной степени произвольными, а многие исходные положения принимаются априорно.

Оценка имеющихся результатов исследований истерической личности, так же как и других типов расстройств личности, однозначно свидетельствует в пользу срочного внедрения в психиатрию определенной психологической теории личности, которая, отвергнув традиционные концепции, дала бы возможность связать разнородные эмпирические и теоретические данные в рамках одной широкой теории с высокой степенью обобщения. То, что в психиатрической практике не принялась ни одна из новых теорий личности (например, познавательные теории), убедительно свидетельствует о продолжающемся господстве параллелизма в развитии психиатрии и психологии, а это противоречит современной идее междисциплинарной интеграции наук о человеке. Стремясь воплотить этот справедливый постулат и учитывая существующие научные и прагматические потребности клинической психиатрии, мы предпринимаем попытку анализа расстройств личности на основе так называемой регуляционной теории личности Reykowski (1975b, 1975с, 1975d, 1976a, 1976d), разработанной в Институте психологии Варшавского университета. Теория Reykowski и соавт., выдвигающая на первый план интеграционные и регуляционные функции личности (понимаемой как система отношений), открывает новую методологическую перспективу в дальнейших исследованиях личности и различных форм ее нарушений. Начальный, теоретический, анализ истерической личности, основанный на концепции Reykowski, обнаруживает ее эвристическую ценность [Jakubik, 1976a]. Кроме того, регуляционная теория личности, теоретически и методологически родственная теория деятельности Tomaszewski, также носит характер «открытой» теории с довольно высокой степенью обобщения. Благодаря этому в рамках теории возможна постоянная интеграция новых фактов, полученных психологией и родственными науками о человеке, что обеспечивает непрерывное развитие концепций и достижение все большей теоретической точности.