Возврат к медицинским взглядам на истерию произошел в XVI веке. В то время Парацельс отверг взгляды Гиппократа и Галена и причислил истерию к душевным болезням. В этиологии ее, кроме сексуального компонента (поэтому он называл истерические пляски «chorea lasciva», или похотливая хорея), он подчеркивал роль воображения, фантазии и убеждений, которые «исключают разум» [Sigerist, 1941].

Известный медик эпохи Возрождения Jahann Weyer (Wierus) выступал против преследования колдуний, а одержимость считал болезнью. Он детально описал эпидемии одержимости в женских монастырях в Кельне, Веерте, Ксантене, Ниймегене, Ден-Босхе и др., в которые его приглашали в качестве врача и судебного эксперта. При массовой истерии он советовал изолировать больных монахинь (или отсылать их к своим семьям), избегать мероприятий, которые могли бы вызвать у больных чувство собственной значимости вследствие всеобщего интереса к их особе (поэтому он считал противопоказанными торжественные изгнания дьявола), запрещать молодым девушкам наблюдать судороги одержимых, так как они наиболее подвержены «заражению» этой болезнью.

Амбруаз Паре, французский хирург, описал много случаев истерических расстройств и вылечил многих больных. Он был сторонником старых концепций истерии, которые несколько расширил, и считал, что следует дифференцировать истерические симптомы, обусловленные отсутствием менструаций (по его мнению, вынужденное половое воздержание вызывало прерывание месячных), и симптомы, причиной которых была «порча маточного семени» [Veith, 1965]. Во втором случае проявления должны быть более тяжелыми, например, затруднение дыхания нарастало до удушья. Основным симптомом истерии Паре считал сердцебиение. Он полагал, что молодые женщины, живущие в городе или принадлежащие к высшим слоям общества, более предрасположены к истерии, чем женщины из низших слоев общества или деревенские, живущие в трудных условиях, выполняющие тяжелую работу и окруженные менее ханжеской атмосферой во всем, что касается половых вопросов. Применяемые А Паре методы лечения мало отличались от терапии, используемой древними египтянами, но, кроме окуривания, впрочем, с помощью специального прибора собственной конструкции, он предлагал влагалищные кольца, банки на подчревную область или пиявки на шейку матки. При судорожных припадках лечебная тактика А. Паре была бесцеремонной и даже грубой, например волочение по земле за волосы или за лобковое оволосение. Кроме того, замужним женщинам он рекомендовал частые половые сношения, а девицам— прогулки, танцы и верховую езду.

Английский врач Edward Jorden расценивал одержимость как проявление истерии, т. е болезни, которую назвал «удушьем матки». Случаи исчезновения истерических симптомов под влиянием поста и молитв он связывал с «легковерным убеждением больных в целительных свойствах этих средств» [Veith, 1965, с. 121]. Он признавал, что, кроме матки, и другие внутренние органы, например мозг, сердце или печень, могут подвергаться истерическим расстройствам. Это происходит двумя путями: 1) вредные субстанции, например «пары» (выделения больной матки), поступают из матки в другой орган; 2) возникает своего рода взаимодействие между маткой и другим органом, который начинает быть «созвучным страданию» (например, участие по этому принципу мозга приводит к расстройствам «умственных способностей», воображения, памяти, ослаблению интеллекта и т. п.). Нарушение «умственных способностей» вызывало нарушения в области отдельных органов чувств, что проявлялось внезапной потерей зрения, слуха, речи, параличами, анестезиями, судорогами и т. п. Таким образом, фундаментальные симптомы истерии Jorden косвенно связывал с мозгом, не отказываясь одновременно от «маточной» этиологии. Он выдвигал комплементарную терапию, т. е. лечение как тела, так и разума. Во втором случае терапия должна быть направлена на снятие эмоционального напряжения и ликвидацию враждебных чувств, вызывающих истерические симптомы. По мнению Jorden, в лечебном процессе должны участвовать родственники, друзья больной, которые путем добрых советов и убеждения могут эффективно противодействовать отрицательным эмоциям, переживаемым пациенткой. Это первые в литературе психотерапевтические рекомендации для лечения истерии.

Взгляды, близкие Jorden, высказывал Robert Burton, причислявший в 1623 г. истерию к одной из форм меланхолии (так называемая меланхолия девиц, монахинь и вдов). Он считал, что женщины, выполняющие тяжелую физическую работу, очень редко подвержены истерии. Причины болезни он искал не только в половом воздержании (осуждая при этом людей, выбирающих безбрачие или одинокую жизнь, как действующих против законов природы), но и в неправильном поведении окружающих по отношению к больным истерией. Он эклектично объединил старые концепции с акцентированием значения эмоциональных процессов. Почти такие же идеи пропагандировал William Harvey, который, кроме того, впервые описал истерическую беременность. Следует подчеркнуть, что в этот период особым успехом среди английских врачей пользовалась концепция «паров», ставших с течением времени в англосаксонской литературе синонимом истерии.

Конец эпохи Возрождения завершают основополагающие концепции Charles Lepois (известен также как Carolus Piso), явившиеся результатом его богатого клинического опыта. Он впервые непосредственно выразил убеждение в том, что истерия— это болезнь мозга («жидкость накапливается в задней части головы и приводит к раздуванию и расширению начальных участков нервов». — Cesbron, 1909, с. 98), которая наблюдается также у мужчин и детей. Основным аргументом, подтверждающим эту теорию, он считал наличие истерических головных болей, которые равным образом характерны для обоих полов и исключают поэтому какую-либо связь с маткой. Опубликованные в 1618 г. взгляды Lepois ждали почти 300 лет официального признания психиатрами.